Ничего не предвещало. Был обычный вечер. Решила продолжить чтение крайне увлекшей меня книги Джеральдин Норман «Пиотровские. Хранители ковчега». Уже почти закрыла ноутбук. Но вдруг увидела, что у Дудя вышло новое интервью с неким героем по фамилии Бардаш. Включила «буквально на пару минут».
«Странный персонаж» — подумала я. Необычный. Начала смотреть. На трети ролика загуглила фамилию героя интервью, стало интересно. Вроде говорит не очень складно, речь напичкана жаргонизмами, а оторваться от интервью не получается. Уже и книгу в руках держу. Пытаюсь себя увести от дальнейшего просмотра чем могу: листаю ленту в инсте, зашла в фейсбук, а фоном все продолжаю слушать, хотя уже не смотрю картинку.
Идет время, перевалило за полночь. Книга не читана. Интервью идет больше двух часов. Оторваться не удалось. Сижу думаю: «В чем дело вообще? Понятно, что он зацепил меня как психолога, но уже и спать пора, завтра утром можно досмотреть пока буду собираться на работу. Может хватит уже разбирать его психотип на молекулы?!». Не отлипаю, смотрю дальше.
И только к концу интервью, когда он говорит Дудю о фильмах, которые его тронули, когда рассказывает о том, как «качал» (читаем – продюсировал) свои группы, до меня начинает доходить, что со мной произошло.
В интервью Дудь спрашивал Бардаша, почему он так жестко относился к своим воспитанникам в группах, которые раскручивал. Дудь правильно заметил и задал точный вопрос: не кажется ли, что эти проблемы идут из детства героя.
Не смотря на то, что Бардаш прямо не признает причину своей жесткости и агрессивности, он рассказывает Дудю, как его воспитывал отец. И воспитание это было очень суровым.
— Отец научил меня быть сильным – сказал Бардаш.
— Да ты мой брат после этого — подумала я.
Если бы я посмотрела это интервью лет 10 назад, у меня бы наверное все разорвалось в грудной клетке. Но сейчас все мои гештальты закрыты. Я все про себя поняла, осознала. Всем все простила. Всех отпустила, с кем мне было тесно рядом и тяжело. У меня ничего не болит. Сейчас я живу максимально счастливо, как никогда наверное не жила. Даже не смотря на потерю бабушки. Эта потеря – моя единственная боль по состоянию на сегодня.
Так вот 10 лет назад я была внутренне такой же истерзанной. И рядом со мной вряд ли могло быть кому-то хорошо, потому что мне самой внутри себя было плохо. У меня тоже было строгое воспитание. Меня тоже научили быть сильным мужиком. Наверное меня в те годы лучше было бы отправить куда-нибудь воевать в горячую точку, я бы там точно пригодилась. Потому что ни крови, ни смерти я не боялась. Хотя и сейчас не боюсь, но уже спокойно, а не так воинственно, как раньше. Тогда же я была готова бросаться на амбразуру по поводу и без.
Подобно этому Бардашу, я все время была в состоянии войны: в те годы я не любила себя, я строила карьеру. Даже не хочу описывать, как я это делала. Такой ценой она не нужна. И вообще она не нужна. Карьера не равно счастье. Карьеру по большому счету мы бросаем к ногам своих родителей. Эта цена за их завышенные ожидания и расплата за наш бесконечный детский невроз.
«Ты должна учиться только на пятерки. Во всех соревнованиях занимать первые места. Ты не должна нас опозорить. Ты должна сделать карьеру. Ты должна много зарабатывать. Ты не должна ни от кого не зависеть. Ты должна ничего не бояться» – я слышала это наверное с тех пор, как стала понимать человеческую речь и до тех пор, пока, наконец, не разобралась в том, чего я хочу на самом деле. Правда, когда я осознала, чего хочу именно я, я уже успела все вышеупомянутые заповеди исполнить. И даже перевыполнить. Так что, совесть, как говорится на месте. Все вложенные в мое упорное (от слова — до крови) воспитание мной отработано и искуплено. И даже оплачено в виде дивидендов в прямом смысле этого слова.
Бардаш, как можно понять уклон моей риторики, это результат неправильного воспитания. Ни больше, ни меньше. Мы все – результаты неправильного воспитания.
У меня есть пару знакомых взрослых женщин, психологов по образованию, со страшными внутренними конфликтами, незакрытыми гештальтами и уже умершими родителями. Они, как специалисты, понимают свои проблемы, но даже боятся начать копать в этом направлении. Я не испугалась, я выпотрошила себя всю наизнанку. Я знаю про себя все. Вначале это страшно, а потом становится очень спокойно. Такой штиль внутри. Сестра ласково называет меня Мао дзе Дуном, регулярно отмечая мою ровность и безмятежность. Не то, что было раньше.
Так что, как вы понимаете, все страдают, психологи тоже. Мне повезло. Я уже не страдаю. Я себя давно излечила. И потому считаю, что имею моральное право помогать другим. Получается, кстати, весьма результативно.
Но если бы люди, которые познакомились со мной пару лет назад, знали, каким я была лютым, в первую очередь, по отношению к себе человеком, они бы не поверили, что я такой была. Я не щадила себя ни в чем. И не было мне покоя. Я не давала себе полноценного сна и отдыха, я убивала себя работой по-черному, мой мозг не знал расслабления. Я была в какой-то вечной агонии по достижении поставленных передо мной еще в детстве целей. Я не жила для себя ни дня. И сейчас моя память первые годы моей карьеры даже не может воспроизвести детально. Психика просто стерла эти годы жизни из памяти, чтобы остаться функциональной и не сломаться.
Очень часто наши родители, желая сделать нас сильными, в конечном итоге нас просто психологически калечат. Даже не травмируют. А именно калечат. Не всем (даже психологам) хватает сил разобраться со своими внутренними душевными травмами, которые кровоточат и разъедают, не дают жить спокойно. Жить той жизнью, которую ты выбрал сам.
Чтобы, наконец, угомонить свою одержимость и жесткость по отношению к себе, я чуть ли не цепями удерживала себя первое время, когда начала над собой работать. Когда осознала, что я не только себя угроблю, но и всех, кто находится рядом.
Мои сотрудники часто вслух удивляются, как я могла открыть фирму в 25 лет без связей и денег. Товарищи, я была лютым зверем в работе, я была готова ради своих целей жизнь отдать. И я сейчас не пошутила и не скокетничала. Я к своим целям не шла. Нет. Я к ним на танке ехала. И танк этот было не остановить.
Мой муж, уговаривая меня на прошлых выходных посмотреть с ним фильм (я, увы, была занята работой в субботу, что уже давно не практикую), ласково назвал меня паровозиком, который едет в заданном направлении и его не повернуть. Так вот в первые годы жизни он звал меня баллистической ракетой «Искандер» (загуглите про ракету, узнаете мою биографию).
Моя свекровь за моей спиной говорила сыну, что у его жены непокорный характер. Я на нее не обижаюсь. Ибо она мне сильна льстила. Спустя годы, и она это поняла. Не бойтесь. Она осталась жива. И ведет себя хорошо. В смысле смирно. Не забывайте подставлять смайлики в тех местах, где будете пугаться. Как говорит мой дорогой друг Каджик: «В каждой шутке есть доля шутки».
К чему я тут собственно размахнулась текстом. Ах, да. К тому, что когда видите таких как Бардаш – не думайте о них плохо. Дети строгих родителей и сами не рады, что они такие «сильные и упорные», но назад уже не переиграешь.
По состоянию на сейчас мне вцелом очень комфортно, что во мне есть эта сила и упорство. Но иногда и самой не по себе. Я построила всю свою жизнь и, в частности, свой бизнес, так, что у меня нет никакой зависимости ни от кого. Несмотря на то, что у меня под боком целая команда, я внутри себя привыкла быть армией из одного человека. Если завтра все от меня уйдут (правда, их скорее придется выносить, поскольку по доброй воле это исключено), ничего не изменится. Я кругом себя подстраховала. Убеждена, что и один в поле воин. Даже если он теперь постиг великий дзен. Тут тоже смайлик не забудьте.
Когда Дудь спросил героя своего интервью: «В чем сила?», Бардаш ответил: «В преодолении».
Товарищи, это гениально. Почему меня так тронуло? Да, потому, что я всю жизнь с этим лозунгом жила. Пока не успокоилась и стала достигать именно своих целей и уже спокойно, а не с копьем и щитом.
Недавно один мой сотрудник отпросился у меня и не вернулся к обещанному времени, опоздал. И опоздал так, что его опоздание можно засчитать за прогул. Сотрудник у меня работал не первый год и полагал, что хорошо меня узнал, считая меня бесконечно добрым человеком. Отчасти это так и есть, только он не учел нюансы. Так вот, этот наивный парень, думавший, что я обладаю титаническим терпением, своим необдуманным поведением просто сорвал с моих уст: «Не зли меня. Ты меня совсем не знаешь. Последствия моей реакции на твое поведение могут быть непоправимыми». Конечно из себя я не вышла, а сказала это спокойно. Но тут же вспомнила, какой я была 10 лет назад. И стало непривычно страшно. У меня опять поменялся голос, он стал неузнаваемо низким, каким-то звериным. Как только я услышала этот голос, о котором уже забыла за годы своего дзена, у меня сразу отключился гнев. Я больше не хочу возвращаться в то тяжелое, тревожное, лютое состояние, цель которого преодоление всех и вся.
Встретите в жизни такого как Бардаш, от сердца посочувствуйте ему. Вы даже не представляете, как тяжело, когда тебя научили быть сильным и поставили задачу – преодолевать…
Всем мира и гармонии с собой.
P.S. Не пренебрегайте психотерапией детских травм.
